Опубликовано: 23.09.2016
Чем больше завидую Владимиру Познеру, тем острее сочувствую ему. И наоборот, конечно же.
Сочувствую и завидую еще двум Владимирам — Молчанову и Цветову, трем Александрам — Маслякову, Любимову и Невзорову, а также одному Михаилу, которого фамилия — Марфин.
Все они молодцы: активны, компетентны и обаятельны.
В наше время с его экстремальной повседневностью, чего лукавить, быть популярным, может, и некрасиво, но удобно. Тем не менее при всей сиюминутной выгоде служить господом богом — занятие накладное для того, кто им служит. Я это знаю не по опыту; я об этом догадываюсь. Я рассуждаю таким образом: все на свете имеет свою цену, должна иметь оную и упавшая на человека общесоюзная любовь.
Вопрос в том, что это за цена? Чем расплачиваются любимые народом Владимиры и Александры вкупе с Михаилом за свою эмблематичность?
Можно ответить совсем просто: расплачиваются, мол, упорным трудом и величайшей ответственностью. Ну, да кто ж этим нынче не расплачивается, по крайней мере на словах?..
Телеэкран обладает одним разительным свойством: пока он отражает образ любимого шоумена, образ этот обожаем и незабываем. А едва выходит заминка с его появлением в эфире, то этого сначала никто не замечает, потом большинство находит это в порядке вещей, потом лишь немногие припомнят неуверенно, что действительно был такой-то «мальчик»...
Был, мол, симпатичный мужчина с приятной улыбкой по имени, кажется, Юрий и по фамилии вроде бы Николаев и вел он любимую народом с незапамятных времен передачу «Утренняя почта». А потом на пятом или шестом году перестройки как в воду канул.
Кто помнит сегодня Даля Орлова — в недавнем прошлом ведущего «Кинопанорамы»? А ведь каким был любимцем в свое время...
Глория мунди (слава мира — лат.) проходит (транзия — опять же лат.), как болезнь, по разным причинам и при загадочных обстоятельствах. Но не «транзия» она только при одном условии, если ведущий не перестает с регулярностью восхода солнца появляться на телеэкране.
Замечательной иллюстрацией этого тезиса может служить телевизионная судьба Александра Маслякова. Что-то около тридцати лет, со времен первой молодости КВНа, он царствует на телеэкране. Исчезает передача, но не исчезает ее ведущий, который украшает собой то «Молодцев», то «А ну-ка, девушки!».
И все удивляются: как он хорошо сохранился!
А секрет прост: с любимыми ведущими любимых программ нельзя расставаться более чем на месяц, в крайнем случае — на три. Это даже не секрет, а правило, притом железное, которое я советую помнить всем теледикторам и телешоуменам, желающим остаться молодыми до глубокой старости.
Не столь уж и фантастична притча Уайльда о Дориане Грее. Человека все-таки можно законсервировать, подобно овощу или фрукту.
Но опять же вопрос: во что это ему может обойтись?
Александр Масляков подкупал не молодостью единой. В его «образе» была черта, особенно ценимая в пору безвременья. Он на сцене телетеатра перед лицом болельщиков, в окружении студенческих команд представал человеком независимым. Он ни с теми и ни с другими. Он и не болельщик и даже не судья. Он — свыше. И потому — над схваткой.
Конечно, все это было игрой — игрой в гражданскую отвагу, в душевную раскрепощенность, в обаяние молодости, во внутреннюю независимость, в житейскую непредсказуемость.
Как передача «Что, где, когда?» — игрой в массовый интеллектуализм.
Как новейший шоу-конкурс «Счастливый случай» — игрой в закономерную удачу.
Игры скрашивают повседневность. Игроки тешат самолюбие публики. Но до определенной поры и до определенной степени.
С перестройкой публика почувствовала вкус к реальности и вообще к жизни. Тут же возникла потребность во всамделишных роковых мужчинах.
Александр Невзоров, молодые люди из «Взгляда» — шоумены нового типа. Они предпочитают иметь дело с взаправдашней реальностью. Они документальные персонажи, а не художественные.
Владимир Познер и Владимир Цветов в меру талантов и возможностей документализируют политические шоу, которые еще недавно были сплошной условностью.
Владимир Молчанов последовательно реализует благородную идею всесоюзного культурно-политического салона.
Михаил Марфин пытается быть (и небезуспешно) непосредственным в программе, где все компьютеризовано и опосредовано правилами игры.
Они все — молодцы. Но им из месяца в месяц, из года в год приходится быть похожими на однажды предъявленные зрителю образы.
Им приходится быть похожими на себя — вчерашних.
Это и есть плата за признание и за призвание. Кому-то она покажется пустячной, а кому-то — чрезмерной. Но, как говорится, охота пуще неволи.
Юрий Богомолов